Гештальт-тест Бендер ( Bender gestalt )

В 1938 г. Лауретта Бендер опубликовала монографию под названием «Визуально-моторный гештальт-тест и его клиническое использование» ( A visual motor Gestalt test and its clinical use ) . Этот простой тест состоит из 9 геометрических фигур, образованных точками, линиями, углами и кривыми. Эти фигуры предъявляются испытуемому в определенной последовательности и срисовываются им. Сами фигуры были позаимствованы из классической работы Макса Вертгеймера по теории гештальт-психологии. Фигуры разрабатывались с целью ил. гештальт-принципов нормальной перцептивной организации (напр., близости, непрерывности, замыкания), применяемых к группированию и структурированию стимулов. Отклонения от этих нормальных законов рассматриваются в Г. т. Б. в качестве симптомов. Т. к. Бендер интересовало развитие этих законов в период с раннего детства до взрослости, простейшим способом проверки того, как воспринимались эти фигуры, было получить от испытуемого их копию в виде рисунка. Так в процедуру измерения оказался включенным критический моторный фактор, к-рый имеет собственные законы развития; и задача трансформировалась в перцептивномоторную задачу.

В результате попыток стандартизовать проведение и обработку результатов оригинального теста Бендер появилось неск. его адаптации. Безусловно, самой новаторской из них оказалась переработка этого теста Хаттом в инструмент для оценивания личностной динамики, включ. символическую психоан. интерпретацию. Результатом всех этих конфликтующих адаптации стали существенные расхождения в данных, получаемых от одного исслед. к др., низкая согласованность в отношении критических показателей для различных диагнозов и неудачи в валидизации этого теста. Однако большинство клиницистов считают данный тест полезным инструментом для обнаружения поражений головного мозга и психозов.

См. также Клиническая оценка, Гештальт-психология, Проективные методики

Э. М. Сиипола

Гештальт-психология ( gestalt psychology )

Г. возникла в начале XX в. как дополнение к традиционному методу научного анализа. Общепринятый способ анализа сложных явлений заключался в описании частей и воссоздании целого путем суммирования полученных описаний. Однако новые достижения в биологии, психологии и социол. поставили под сомнение применимость такой процедуры к явлениям, представляющим собой полевые процессы, т. е. данности, образованные взаимодействующими силами. Потребность в ревизии метода сначала появилась у наук о жизни, но затем с неизбежностью обнаружила себя и в науках о неживой природе. Т. о., Г. явилась составной частью более широкой теории гештальта, касающейся научного метода вообще.

Это распространение на область наук о физ. мире стало неотъемлемой стороной гештальтистского подхода но двум причинам. Во-первых, мн. психол. явления, особенно феномены восприятия, м. б. охарактеризованы, но не м. б. объяснены тем, что доступно наблюдению на уровне сознательного опыта. Опираясь на законы или правила, можно определить, какие условия приводят к определенным последствиям, но единственный способ указать причины таких явлений — обратиться к физиолог. эквиваленту наблюдаемых явлений.

Подобный подход базировался на идее параллелизма между психол. опытом и коррелирующими с ним процессами в НС. Ее сторонники исходили из того, что законы, управляющие деятельностью мозга (и распространяющиеся тж на мир в целом), отражаются и в психич. деятельности. Эта т. зр. — вторая причина, по к-рой гештальт-психологи подчеркивают связь своей науки с науками о физ. мире, — сделала возможным согласование функционирования разума с органическим и неорганическим миром как единым целым.

В учебниках психологии гештальтистский подход часто иллюстрируется примерами «принципов группировки». Хотя эти принципы легко согласуются с традиционным анализом, они были введены в научный оборот М. Вертгеймером в процессе подготовки того, что могло бы быть названо «коперниковским поворотом» от простого связывания элементов «снизу» к первоначальному рассмотрению «сверху» целостной структуры феномена.

В своей статье «Законы орг-ции воспринимаемых форм» ( Laws of organization in perceptual forms ) Вертгеймер показал, что образование целостных форм направляется высшим принципом, к-рый он называл тенденцией к «хорошей форме», или законом прегнантности, подразумевая под этим строго объективную тенденцию к наибольшей простоте и регулярности.

Эта тенденция к наипростейшей структуре, какая только доступна при данных конкретных условиях, или, используя родственный критерий, к наименьшему из возможных уровней напряжения, оказалась исключительно полезной для объяснения ряда явлений, особенно при изучении чувственного восприятия. Однако одного принципа простоты оказалось недостаточно для объяснения перцептивных гештальтов. Если бы действовал только этот единственный принцип, он бы довел перцепты до уровня аморфной однородности, предельного случая структуры. Необходима противодействующая, анаболическая тенденция, к-рая накладывала бы ограничения на организующие силы поля. Что касается восприятия, то главным поставщиком таких ограничений выступает мир стимулов, воздействующих на рецепторы всех органов чувств, и прежде всего на зрительные, слуховые и тактильные рецепторы.

На ретинальном уровне орг-ция гештальта если и имеет место, то лишь в очень незначительной степени. (Рецептивные поля, обнаруженные недавно в клетках сетчатки или коры головного мозга нек-рых животных, не инициируют гештальт-процессы.) На более высоких уровнях зрительного аппарата стимульная конфигурация сдерживает физиолог. полевой процесс, к-рый определяется в первую очередь тенденцией к наипростейшей структуре (т. е. физиолог. эквивалент перцепта принимает наипростейшую структуру, совместимую со стимульной ситуацией). Гештальт образуется благодаря взаимодействию стимульной конфигурации и организующих сил зрительного поля.

Именно это взаимодействие между увеличивающими и уменьшающими напряжение силами приводит к тому состоянию, к-рое Вертгеймер назвал прегнантностью.

Структуры гештальта располагаются на непрерывной шкале между двумя гипотетическими полюсами. Один из этих полюсов соответствует состоянию полного взаимодействия частей, второй — состоянию, при к-ром части целого полностью независимы друг от друга, так что изменение, происходящее в одном месте такой констелляции, никак не отражается на остальных ее частях.

Взаимодействие в контексте гештальта диаметрально противоположно функционированию машин, в к-рых, по выражению В. Кёлера, форма действия в системе целиком и полностью предписывается конкретным ограничивающим условием. Машина работает так, как ей предписано, в соответствии со своей конструкцией, и никак иначе. Машины тж могут служить в качестве иллюстративных моделей сетей определенных понятий, к-рые составляют рациональное обоснование, такое как научные теории. Сразу необходимо пояснить, что хотя и в психологии, и в др. науках полевые процессы должны рассматриваться и пониматься как гештальты, любое научное положение, по самой природе своей, никогда не м. б. гештальтом. Гештальты существуют в восприятии, в умственных образах, в динамике челов. личности, в физиолог. и физ. состояниях взаимодействия, но они м. б. концептуализированы только через системы отношений. Достоверность научного описания зависит от того, насколько точен создаваемый им (с помощью собственных средств) эквивалент целостных структур, или гештальтов.

Гештальтистский подход требует, чтобы разбиение целого на более мелкие составные части осуществлялось в строгом соответствии с линиями разбиения, свойственными самой этой структуре. Практически это означает следующее: границы выбираемой для исслед. проблемы не могут устанавливаться произвольно, но находятся в строгой зависимости от того, что релевантно изучаемым процессам. Определить истинные границы проблемы почти столь же трудно, как и найти ее решение.

Гештальтистский подход распространяется не только на восприятие пространственных форм, но и на восприятие времени; принципы, управляющие восприятием времени и пространства, весьма сходны. Гештальтистский анализ пространственных отношений почти не вызвал споров и возражений, но когда он был применен к временным последовательностям элементов, Г. пришлось столкнуться с традицией объяснения всех временных связей законами ассоц. Аристотель, впервые изложивший законы ассоц., утверждал, что ассоциативные связи основываются либо на чем-то сходном с тем, к чему мы стремимся, или на противоположном ему, либо на чем-то смежном с ним (во времени). Такие критерии не противоречили усилиям гештальтистов вывести связи из структурной орг-ции. Но утверждение, что ассоц. — явление, зависящее просто от частоты событий, вызвало активную критику сторонников гештальтистского подхода. Учение, согласно к-рому любое явление может ассоциироваться с любым явлением, лишь бы они достаточно часто оказывались по соседству друг с другом, заменяло имеющую физ. смысл принадлежность непредсказуемой субъективностью.

Гештальт-психологи считали обусловливание посредством простого повторения низшей формой научения и противопоставляли ему научение через понимание. Как теперь утверждалось, продуктивное научение происходит в тех случаях, когда чел. или животное действуют в соответствии с требованиями данной структуры. Обучение м. б. эффективным лишь при условии, что ученик воспринимает связи между решающими элементами данной ситуации посредством того, что было названо «инсайтом».

Здесь уместно упомянуть о существенном различии между чисто перцептивным «схватыванием» данной структуры и «проблемной ситуацией» в более точном смысле этого термина. При простом восприятии решение задачи ограничивается обнаружением структуры в стимульной информ. Когда же наблюдатель сталкивается с ситуацией, предстающей в таком виде, что связи, необходимые для принятия решения, оказываются замаскированными, перед ним возникает более сложная задача. Для реструктурирования ситуации иногда достаточно просто взглянуть на нее под др. углом зрения, но иногда может возникнуть необходимость в перегруппировке компонентов.

Переструктурирование гештальта — в высшей степени динамическая активность сил поля, но именно этим характеризуется любое структурирование. В действительности, каждая структура — по определению — никогда не перестает быть констелляцией сил. Даже такая, казалось бы, стабильная соц. структура, как семья, никогда не перестает быть более или менее сбалансированной системой мотивационных тенденций, так что в ее внешних проявлениях чувствительный глаз сразу увидит систему векторов, направленных в разные стороны и уравновешивающих друг друга. Это отражение соотв. сил физиолог. поля в опыте и представляет собой то, что гештальт-психологи называют перцептивной (воспринимаемой) экспрессией. Экспрессивные качества являются аутентичными и объективными свойствами всех перцептов. Их можно даже назвать первичными качествами, к-рые передаются воспринимаемыми формой, размером, движением, интенсивностью, тембром и т. д.

Возможно, наиболее характерная особенность гештальтистской т. зр. — полное признание «данности» мира как объективно существующего Космоса, единство к-рого зиждется на законе и порядке. Подобная т. зр. ведет к теории ценностей, осн. на критерии объективной необходимости. Г. считает любую ценность — будь то иррациональное давление инстинкта или требования категорического императива — силой поля, т. е. силой, отнюдь не всегда исходящей от потребностей эго того чел., к-рый определяет ценности. А это значит, что Г. находится в убежденной филос. оппозиции взглядам на мир, согласно к-рым ценности исключительно субъективны и произвольны, а потому — как сугубо индивидуальные особенности — должны быть исключены из научной картины мира.

См. также Теория поля , Восприятие ( перцепция ), Теория систем

Р. Арнхейм

Гештальт-терапия ( gestalt therapy )

Г.-т. представляет собой экзистенциальный и феноменологический подход, осн. на принципах фокусирования сознания на актуальной действительности и на непосредственном опыте. Индивидуум в ходе терапии побуждается к возможно большей полноте сознавания текущих мыслей, чувств и телесных ощущений для того, чтобы он смог обнаружить свой собственный вклад в блокирование потока сознания и жизненной активности. Принимая на себя большую ответственность за содержание субъективного опыта, он приучается рассчитывать на собственные возможности и становится менее зависимым и менее поддающимся манипулированию в отношениях с другими. Г.-т. — не ветвь аналитического направления, она не прибегает к интерпретации. Здесь пациенты стимулируются к поиску своих собственных смыслов, постановке собственных целей и самостоятельному выбору.

Происхождение

Г.-т. разработана Фредериком (Фрицем) Перлзом. Широкие интересы Перлза — к экзистенциализму, восточным религиям и гештальт-психологии — привела его к отказу от фрейдистских взглядов и созданию собственной теории и метода терапии. Перлз рассматривал человека как целостный организм, единство психич., физ., эмоциональных и сенсорных процессов, проявляющихся в текущий момент.

Главные теоретические понятия

Теория гештальта исходит из того, что организм имеет естественную тенденцию к росту и удовлетворению базовых потребностей. Здоровый индивидуум чувствителен к внутренним побуждениям и полагается на них как на основу для выбора и решений. Отрицание аспектов собственного бытия путем блокировки сознания или попытки заковать себя в прочную броню императивов «морального долга» приводит к потере способности адекватного функционирования и отчуждению от своих внутренних стремлений и ресурсов. В сознание входит непрерывный поток потребностей и желаний, каждое из к-рых можно считать фигурой, фокусом или гештальтом, образующимся из недифференцированного фона опыта. При здоровом функционировании организм мобилизуется для удовлетворения каждой потребности, вступая в контакт с аспектами окружающей среды, подходящими для удовлетворения той или иной потребности. Таким способом восстанавливается равновесие в организме.

Для нормального осуществления этого саморегулирующегося процесса важно, чтобы организм в достаточной степени обладал сознанием ( awareness ), т. е. сознавал появление мыслей, чувств и ощущений в каждый конкретный момент. Поскольку сознание может быть сфокусировано только в одной точке за раз, человек, погруженный в прошлое или будущее, не сознает того, что происходит в настоящем.

Перлз подчеркивал важность принятия на себя ответственности за собственное поведение. Вместо того чтобы отрицать, порицать, проецировать и перекладывать на других ответственность за свой опыт, индивидуума побуждают принять мысли, чувства и действия как части себя ( the self ) . He нужно списывать на внешние условия нашу кажущуюся неспособность что-то сделать для себя; напротив, все мы должны «делать свою собственную работу», на свой страх и риск, и т. о. узнать, кто мы такие и на что мы способны.

В теории гештальта ключевым понятием является «незаконченное дело» ( unfinished business ) : незавершенные ситуации из прошлого, сопровождаемые невыраженными эмоциями, к-рые никогда не были до конца прочувствованы или разряжены. Переносясь в настоящее, эти незавершенные переживания ( experiences ) препятствуют сознаванию текущего момента и аутентичным связям с др. Перлз считал, что невыраженное недовольство является наиболее частым источником незаконченного дела. Незаконченное дело может быть разрешено путем повторного воспроизведения первоначальной ситуации (открыто или в воображении), переживания и выражения связанного с ней аффекта. Т. о. достигается завершение, уходит озабоченность прошлым, и индивидуум может перенаправить свое внимание и энергию на открывающиеся возможности.

Терапевтические цели и роль психотерапевта

Цель Г.-т. — не просто устранение симптома, но личностный рост. Терапевт помогает пациенту достичь большего самопринятия, большей личной ответственности, реинтеграции отчужденных или отщепленных аспектов личности, стать более аутентичным и менее доступным манипуляциям со стороны окружающих. Обнаружив расхождения между тем, что пациент говорит, и тем, что он делает, терапевт предпринимает вмешательства, осн. на актуальном поведении пациента. Вмешательства по содержанию являются скорее описательными, чем интерпретирующими.

Терапевт не только наблюдает поведение больного, но и привносит во встречу с ним свою собственную индивидуальность. Гештальт-терапевт исходит из того, что он является таким же компонентом терапевтического взаимодействия, как и пациент, и отвечает за представление себя пациенту в наиболее прямой, спонтанной и самораскрывающей манере.

Методики гештальт-терапии

Гештальт-терапевтами описано много технических приемов (нек-рые из них высокоэффективны и выглядят весьма впечатляющее), к-рыми они пользуются, чтобы обострить непосредственный опыт, повысить уровень конфликта и поляризации, содействовать большей свободе выражения или сознаванию механизмов блокировки и избегания. Перлз, однако, предостерегал терапевтов от чрезмерного увлечения технической стороной дела, чтобы не попасть в зависимость от набора технических «трюков».

В Г.-т. по Перлзу занятие клиентом «горячего стула» ( taking the « hot seat » ) означает готовность вступить в контакт с психотерапевтом. Дополнительный «пустой стул» рядом с клиентом может «заниматься» воображаемым значимым другим или отчужденной частью себя для ведения воображаемого диалога с ними. С помощью методики диалогов идентифицируются проецированные и отрицаемые компоненты личности. Используя два стула и перемещаясь с одного на другой, клиент ведет «беседу», разговаривая за себя и за воображаемую сторону. По мере того как взаимодействие между этими полярными противоположностями нарастает и они начинают все глубже осознаваться, становится возможной их интеграция благодаря большему принятию себя клиентом.

Гештальт-терапевты обращают внимание на всю полноту экспрессии пациента, а не только на слова. Такие невербальные признаки, как поза, жесты, тон голоса часто отражают неосознаваемые пациентом аспекты функционирования. Терапевт может, напр., попросить пациента преувеличить или повторить жест, и эта интенсификация экспрессии позволяет пациенту открыть функцию или значение жеста.

Метод работы со сновидениями пациентов, используемый в Г.-т., возник из убеждения Перлза в том, что сновидения — это один из самых спонтанных видов продукции. Считается, что каждое сновидение содержит экзистенциальное послание — выражение каких-то аспектов жизни индивидуума в настоящем. Становясь любым объектом или персонажем во сне (как одушевленным, так и неодушевленным), индивидуум может идентифицировать себя с ним и, т. о., вновь ощутить проекции, конфликты и незавершенные ситуации, отраженные в сновидении.

Применение гештальт-терапии

В первоначальной практике Перлза Г.-т. проводилась индивидуально — частным образом или в присутствии обучающихся методу студентов. Др. гештальтисты применяют ее в групповой форме, стимулируя т. о. взаимодействие членов группы между собой. Они работают с самыми разнообразными клиентами и широким спектром состояний.

Оценка эффективности и текущее состояние

Г.-т. в ее наилучшем варианте обеспечивает подъем жизненных сил и энергии за счет фокуса на прямом контакте и экспрессивности, сосредоточения на чувствах и телесном опыте при минимуме теоретизирования и интерпретаций. Критики, однако, указывали на то, что этот подход может быть антирациональным, чрезмерно опирающимся на технические приемы, открыто конфронтационным и ориентированным лишь на хорошо мотивированных и готовых к ведению диалога клиентов. В связи с тем что приемы Г.-т. могут способствовать высвобождению сильного аффекта, Ирма Ли Шеферд выражала озабоченность относительно адекватности их применения к больным с острыми расстройствами и низким контролем импульсов. Имеется общее согласие в том, что отрицательные последствия можно предупредить, если лечение проводится психологически зрелым, хорошо обученным терапевтом, имеющим основательные теорет. познания в области основ Г.-т. и достаточный опыт работы с определенными категориями пациентов.

См. также Гештальт-психология, Психотерапия, Методики психотерапии

Т. Гласс

Гиперактивность ( hyperactivity )

Термин «Г.» используется для количественной и качественной характеристики особенностей двигательного поведения или подвижности, неспецифического симптома при различных мед. и поведенческих расстройствах и часто встречаемого синдрома детской психопатологии, впервые идентифицированного более 100 лет назад. При наличии такой широты понимания неудивительно, что ведутся споры относительно правильного использования этого термина, а тж ряда синонимически используемых смежных терминов и концепций.

«Уровень активности» является одной из категорий темперамента — конституционально обусловленных качеств реагирования, проявляющихся в зримой и постоянной форме с момента рождения (а возможно, и до него). Как таковой, параметр уровня активности характеризует индивидуальные различия между людьми, имеющие существенное значение для их развития и адапт. Как статистическая или клиническая крайность, Г. имеет особое значение для проблем, возникающих в ходе развития и адапт. Если активность не является оптимальной или если она не соответствует ожиданиям соц. окружения, высокий уровень активности, или Г., может идентифицироваться или рассматриваться в качестве поведенческой проблемы или симптома.

Несмотря на частое употребление термина в этом смысле, Г. в действительности не представляет собой синдрома в техническом смысле слова. Отдельные стили поведения и сочетания факторов не образуют единообразного комплекса, нет тж убедительных доказательств наличия общей этиологии — оба эти аспекта являются непременными характеристиками понятия «синдром». С одной стороны, Г. как симптом является частью др. синдромов, с др. стороны вполне вероятно, что сегодняшний синдром Г. когда-нибудь будет разделен на отдельные различные синдромы.

Распространенность синдрома оценивается на данный момент в рамках от 0,01 до 3%, хотя были сообщения о верхнем уровне в 11%. Мальчики заболевают намного чаще девочек, соотношение здесь ориентировочно равно 10:1. Различия в данных о распространенности вызваны несходством критериев и проблемами надежности диагностики. Недавние исслед. показали, что расстройство появляется в дошкольном возрасте; есть данные о возможности обнаружения синдрома Г. на поздних сроках беременности. После подросткового возраста расстройство диагностируется по таким стойким симптомам, как нарушение внимания и импульсивность.

Этиология расстройства остается неясной, клинические и эмпирические обоснования есть у различных гипотез. Определенное признание получили гипотезы генетического, органического, психол. и средового происхождения. Авторы психол. гипотез указывают на определенные стили воспитания и обучения детей. К факторам окружающей среды относятся такие токсины, как свинец, радиация, связанная с бытовым люминесцентным освещением, пищевые добавки и эффект, производимый на плод курением и алкоголизацией матери. Наиболее вероятной представляется многофакторность этиологии.

Диагностика и лечение расстройства столь же разнообразны, сколь и гипотезы о его происхождении. Нейропсихологические, психол. и психопедагогические подходы обычно идентифицируют расстройство в концептуальных рамках каждого из них. В клиническом обследовании применяются разнообразные электроэнцефалографические, телеметрические и электрофизиологические методы, более близко ориентированные на такие параметры расстройства, как концентрация внимания и активация ЦНС. Всестороннее мультидисциплинарное обследование представляется в особенности желательным при диагностике ГРДВ.

Психофармакологическое лечение такими стимуляторами, как метилфенидат или декстроамфетамин, является наиболее распространенным, эффективным, но все же спорным подходом. В соответствии с прежним понятием о множественности синдромов лекарственное лечение в нек-рых случаях оказывается весьма успешным. В целом признается, что изолированная фармакотерапия даже у этих детей может не оказаться достаточной для воздействия или на первичные расстройства, или на вторичные реакции ребенка и значимых др. Поэтому консультирование, руководство, модификация поведения и психопедагогические вмешательства должны рассматриваться в качестве необходимых вспомогательных средств в дополнение к лекарственной терапии.

См. также Органические синдромы, Школьная адаптация

Д. Л. Вертлиб

Гипертония ( hypertension )

Г. — расстройство, поражающее сердечно-сосудистую систему, обычно известное как высокое кровяное давление, представляет собой большую угрозу для здоровья. Она проявляется постоянным повышением диастолического и в особенности систолического давления крови без обнаруживаемой патологии кровеносных сосудов или сердца. Г. является главной причиной болезней, инвалидности и смерти взрослого населения США, обнаруживаемой примерно у 25—30 млн людей. Помимо этого она является наиболее значимым фактором риска появления атеросклероза, заболеваний печени, сердечной недостаточности, инфаркта и инсульта.

Давление крови имеет единый континуум без четкого разделения на нормальное и повышенное. Кроме того, цифры давления, вызывающие озабоченность врача, различаются в зависимости от возраста, пола и условий жизни пациента. В целом продолжительность жизни у взрослых прогрессивно снижается по мере того, как давление крови начинает постоянно превышать 100 мм ртутного столба при систоле и/или 60 мм при диастоле. Диагноз гипертонии обычно ставится, когда давление равно или превышает 160/95 мм ртутного столба. Г. устанавливается на основании непрямых замеров с помощью сфигмоманометра. Стратегия лечения зависит от этиологии болезни. О Г. говорят как о первичной, или эссенциальной, в случаях, когда причина ее неизвестна, и о вторичной, когда она является рез-том предшествующего действия определенных факторов, напр. дисфункции определенных эндокринных органов, коарктации аорты, беременности или приема пероральных противозачаточных препаратов. Хотя вторичная Г. и может устраняться хирургическим или медикаментозным путем, она представляет собой относительно небольшой процент всех случаев артериальной гипертензии.

В отличие от низкой заболеваемости вторичной Г. примерно у 80% лиц с повышенным давлением крови не обнаруживается определенной причины заболевания. Хотя этот тип Г. и не имеет специфической этиологии, уже давно признается, что эмоциональные факторы, стресс и напряженный образ жизни способствуют повышению кровяного давления. В этой связи много исследовательских усилий было направлено на поиск эффективной поведенческой терапии.

Лечение состоит из различных комбинаций гипотензивных препаратов, прогрессивной мышечной релаксации, медитации, упражнений по системе йоги, аутогенной тренировки, релаксации с помощью биологической обратной связи и контроля кровяного давления с использованием аппаратуры биологической обратной связи.

См. также Биологическая обратная связь, Медитация, Мышечная релаксация, Стресс

У. У. Венрих

Гипноз ( hypnosis )

Трудно дать удовлетворительное определение Г. Большинство авторов согласны с тем, что Г. происходит а) в контексте специфических отношений между гипнотизируемым и гипнотизером, в ходе к-рых б) внушенные искажения когниций, восприятия, памяти и аффекта могут восприниматься в) нек-рыми индивидуумами. Споры о природе Г. зависят от того, какой из этих трех аспектов находится в центре теории и исследований. Т. о., Г. характеризуется способностью субъекта временно воспринимать как реальность внушенные искажения восприятия, когниций и аффекта.

Краткая история

Начало совр. истории Г. связано с именем Франца Антона Месмера, к-рый, как и другие до и после него, пытался применить открытия, сделанные в физике — в данном случае принципы магнетизма, — к лечению психич. расстройств. Неск. изобретательных экспериментов, проведенных королевской комиссией под руководством Бенджамина Франклина, опровергли теорию Месмера о животном магнетизме. Случаи излечения объявили следствием «лишь воображения».

Термин «Г.» (от греческого « hypnos » — сон) впервые предложил Джеймс Брэд в 1852 г. Жан Шарко считал Г. проявлением истерии. З. Фрейд находился под влиянием Шарко; его наблюдения, вместе с Брейером, знаменитого случая реагирования под Г., привели к развитию концепции о неосознаваемой мотивации. Ипполит Бернгейм видел в Г. проявление внушаемости — т. зр., продвинутая в первом крупном научном исслед. Г., проведенном Кларком Халлом.

Измерение гипноза

Разработан ряд стандартизованных шкал для оценки реакции на внушения, выбранные на основе консенсуса экспертов, что сделало возможным эмпирическое исслед. гипнотических состояний. Шкалы основаны преим. на объективных оценках поведенческих реакций на внушения, градуированных по степени трудности и отражающих широкую гамму субъективных ощущений, возникающих под действием внушения во время Г. У примерно 30% здоровых лиц и стационарных психич. больных отмечается высокий уровень гипнабельности, в то время как у 10—25% способность входить в состояние Г. весьма ограниченна.

Характеристики гипноза

Методологическая сложность совр. научных исслед. Г. значительна, поэтому они имеют значение для общей теории психологии.

Изучение Г. много дало для оценки разнообразных феноменов: субъективных переживаний, словесных отчетов, границ продуктивности человека, внимания и сознания, влияния социально-психологических факторов на психол. эксперимент и клинические приложения.

Уникальной характеристикой, обычно отсутствующей у неспособных впадать в состояние Г. лиц, к-рых попросили притвориться загипнотизированными, является трансовая логика, или способность переносить логические несоответствия. Напр., загипнотизированному индивидууму внушают, что его друг Джо сидит слева от него на стуле, в то время как тот в действительности сидит справа от него. Загипнотизированный индивидуум будет реалистическим образом разговаривать со своей «галлюцинацией». Если экспериментатор обратит его внимание на то, где на самом деле находится реальный Джо, он спокойно будет продолжать поддерживать двойственность реального и «галлюцинаторного» восприятия. Если его спросят, он легко сможет определить, что из того, что он видит, является галлюцинацией — спокойно продолжая воспринимать ее. При отсутствии истинного состояния Г. индивидуум будет отрицать существование реального Джо или «галлюцинация» исчезнет. На одном уровне человек знает, что реальность существует, но на др. уровне от нее можно отказаться, без усилий погрузившись в мир фантазии. Хотя искаженный и вымышленный материал может быть важным для терапии, было бы ошибкой использовать Г. для целей судебно-психиатрической экспертизы, поскольку сообщения загипнотизированного индивидуума необязательно правдивы. В состоянии Г. люди могут лгать так же легко, как и в бодрствующем состоянии. Г. может играть важную роль в контроле болевого синдрома. Гипнотическое обезболивание лучше всего может быть понято как два разных процесса: а) прямой эффект Г. на модуляцию боли — на сенсорном, физиолог. или первичном уровне (нек-рые недавние данные свидетельствуют о том, что эндорфины здесь не участвуют в отличие от др. методов обезболивания, включая акупунктуру); б) плацебо-эффект, наблюдаемый благодаря специфическому контексту, в к-ром происходит Г., вне зависимости от уровня гипнабельности индивидуума.

Эти характеристики Г., при к-ром гипнотизированный субъект настроен на множественные когнитивные пути и способен с легкостью искажать реальность, продолжая осознавать ее наличие на др. уровнях сознания — вместе с высокой стабильностью действия гипноза, даже в течение неск. лет, — привели мн. исследователей к мысли, что у нек-рых людей есть склонность к погружению в Г. Типичный гипнабельный индивидуум способен полностью погружаться во внушаемый материал (т. е. погружаться в мир воображения или эмпатически отождествлять себя с персонажем в пьесе или фильме) и испытывать его эмоции. Он, как маленький, общается с товарищами по играм.

Гипнабельные субъекты способны произвольно манипулировать памятью. Хорошо гипнотизируемые субъекты имеют прекрасную память, в особенности на события, происшедшие много лет назад. Гипнабельный субъект быстро засыпает ночью и имеет комплекс др. характеристик, вместе определяющих индивидуально специфичный параметр «контроля сознания», или базисное индивидуальное отличие в когнитивной гибкости. Этот параметр гибкости означает, что гипнабельный индивидуум имеет преимущество при лечении расстройств привычек и специфических симптомов. Гипнабельность является достоверным прогностическим фактором избавления от психич. заболеваний и способности отказаться от симптомов.

Клинический гипноз

Г. все шире используется в качестве вспомогательной терапевтической модальности, что связано с принятием возможности его использования и улучшением учреждений для практ. подготовки специалистов. Г. — это технический прием, а не наука или лечение. Он должен быть частью специализированных навыков профессионала в той области, в к-рой он компетентен. Как и при любом вспомогательном методе, иск-во врача — знать, что лечить, когда не лечить, возможные побочные эффекты и осложнения — определяет безопасность использования и эффективность технического приема.

Клинические приложения

Г. использовался в лечении разнообразных мед., психол. и поведенческих проблем. Тщательные исслед. эффективности обычно не предоставляют сенсационных результатов. Г. более эффективен при состояниях, имеющих известную этиологию, и относительно менее эффективен там, где затрагиваются вопросы психодинамики или контроля поведения. Точно тж Г. не поддаются расстройства привычек, в особенности те, к-рые легко частично подкрепляются (напр., нарушения пищевого поведения и избыточный вес). Однако Г. в особенности полезен в тех случаях контроля привычки, когда, чем бы это ни было обусловлено, пациент готов отказаться от симптома, но нуждается в легитимации этого и иногда в эффектном вмешательстве для оправдания изменения.

Г. полезен тж, если у пациента есть ресурсы для развития определенного самоконтроля и когнитивного влияния на свои симптомы.

Г. — полезное вспомогательное средство в поведенческих вмешательствах, в особенности потому, что фантазия и когнитивные искажения могут легко вызываться для содействия поведенческим и когнитивным методам терапии.

Клиническое применение Г. как специализированного технического приема далеко опережает наше понимание природы гипнотических феноменов. Роль социально-психологических переменных и взаимодействия гипнотизера и гипнотизируемого затрудняет изучение собственно гипнотического процесса.

См. также Гипноз как инструмент исследования, Гипнотерапия, Подпороговое восприятие, Терапия внушением

Ф. Эванс

Гипноз животных ( animal hypnosis )

Если у вас есть свободное время и кролик, попытайтесь проделать следующий эксперимент. Бережно поднимите животное и положите его на спину на плоскую поверхность. Через неск. секунд и передняя и задняя части его туловища расслабятся, дыхание станет ровным, и он останется в таком положении в течение примерно еще 5 мин, после того, как вы его отпустите. Кролик тж останется неподвижным, если вы поместите его в положения, показанные на рис. 1. Такое поведение наз. Г. ж. Назв. восходит еще к тому времени, когда считали, что неподвижное животное находилось в состоянии, сходном с гипнозом чел., — мнение, подкреплявшееся продолжительностью времени, в течение к-рого животное оставалось неподвижным, и причудливостью его позы. Термин «Г. ж.» нравился отнюдь не всем ученым: шел непрерывный поиск лучшего назв. Такое поведение называли тж месмеризмом, притворной смертью, тонической неподвижностью, пароксизмальным торможением, акинезом, рефлексом Тотстелла ( Totstell reflex ) , рефлексом неподвижности, каталепсией, катаплексией, неподвижностью, вызванной ограничением, и т. д.

Рис. 1. Позы кролика голландской породы, с помощью к-рых можно продемонстрировать Г. ж.

a — нормальное положение, б — на животе, в — на боку, г — на спине (Источник: К. P . Flannigan and I . Q . Whishaw , 1977. Публикуется с согласия авторов)

Ч. Дарвин первым предположил, что гипноз, или «имитация смерти», служит защитой от хищников. После тщательной доработки эта идея превратилась в теорию, утверждающую, что ответные реакции жертвы изменяются в зависимости от расстояния до хищника. Если хищник находится далеко, то жертва может убежать; если хищник ближе, то жертва может замереть в неподвижности, чтобы остаться незамеченной; если хищник очень близко, то жертва может лежать неподвижно, чтобы избежать нападения. Эта теория получает растущую поддержку.

Очень мало известно о том, как функционирует НС во время Г. ж. Первое предположение на эту тему было выдвинуто русским физиологом И. П. Павловым, к-рый утверждал, что загипнотизированные животные находятся в состоянии сна. Рез-ты многочисленных исслед. электрической активности головного мозга ясно показывают, что у загипнотизированных животных она не отличается от таковой у животных, находящихся в обычном бодрствующем состоянии. Это открытие в сочетании с натуралистическими наблюдениями, демонстрирующими, что загипнотизированные животные настороженно ожидают возможности вырваться на свободу, и более строгими исследованиями, показывающими, что загипнотизированные животные могут распознавать объекты, — убедительный аргумент, опровергающий идею о том, что гипноз — это сон.

Помимо интереса к пониманию этого феномена самого по себе мн. люди предполагают, что информ., полученная о Г. ж., м. б. полезной для понимания мн. патологических состояний чел. Среди них следует упомянуть кататонию, или восковую неподвижность, присущую нек-рым шизофреникам; каталепсию, связанную с болезнью Паркинсона; и паралич, наз. нарколепсией, к-рый иногда поражает людей при пробуждении от сна. Полагают тж, что эти исслед. могут пролить свет на то, каким образом ужас мешает людям защищаться или проявлять инициативу в ситуациях боя или когда им угрожает к.-л. нападение. Наконец, существует мнение, что понимание феномена неподвижности поможет выяснить природу нек-рых челов. заболеваний, характеризующихся чрезмерной активностью, таких как мания или гиперактивность детей. Независимо от того, удастся или нет достичь намеченных целей, понимание такого явления, как Г. ж., даст ключ к дальнейшему пониманию того, каким образом животные (и люди) способны оставаться неподвижными во множестве др. ситуаций, когда неподвижность имеет приспособительное значение.

См. также Гипноз

Я. К. Уишоу

Гипноз как инструмент исследования ( hypnosis as a research tool )

Традиционно научные исслед. с использованием Г. имели целью изучение природы гипнотических феноменов, измерение индивидуальных различий в восприимчивости к Г. и клиническое применение Г. в таких областях, как психотер., симптоматическое лечение и снятие болевого синдрома, сопровождающего тяжелые заболевания. В середине 50-х гг. Г. стал систематически использоваться с др. целью — как инструмент для научных исслед. психол. процессов в таких областях, как эмоции, эксперим. психопатология, психодинамика, память, мотивация и восприятие.

Манипулирование эмоциями использовалось неск. способами. Одним из наиболее старых и распространенных способов яв-ся прямое внушение в состоянии Г. того, что человек после пробуждения будет чувствовать себя счастливым, грустным, сердитым или огорченным, с амнезией на факт гипнотической инструкции. Второй прием заключается в передаче под Г. ложных воспоминаний, наз. парамнезиями (напр., того, что гипнотизируемый индивидуум украл деньги из бумажника друга), создавая тем самым эмоционально заряженный конфликт. Др. процедура заключается в том, что человека в состоянии Г. просят рассказать о личном опыте, связанном с определенными эмоциями, напр. тревогой или удовольствием. Наиболее значимый эпизод для каждого аффективного состояния затем «переживается повторно», эмоция в последующем теряет связь с вызвавшей ее ситуацией и затем к разным степеням выраженности «свободно плавающей» эмоции подбирается постгипнотический сигнал, на к-рый человек реагирует в бодрствующем состоянии, ничего не помня о гипнотическом программировании.

Хотя в большинстве гипнотических исслед. памяти целью было разъяснение природы постгипнотической амнезии с использованием концепций когн. психол., нек-рые исследователи использовали приемы Г. для изучения нормальных мнемических процессов. Напр., было установлено, что содержание, запечатленное в характерном ментальном контексте, созданном в состоянии Г., может быть восстановлено как в кратковременной, так и в долговременной памяти. Др. направлением исслед. является использование кратких экскурсов в состояние глубокого Г. в качестве способа исслед. уровня фиксации в памяти, или «реверберации» стимульного материала в интервале между его начальной регистрацией и последующим воспроизведением. Кроме того, было показано, что сообщение в период консолидации материала в памяти гипнотически запрограммированных состояний когнитивной активации разной степени выраженности — от максимального бодрствования и сосредоточения до субступорозного состояния — тж оказывает систематическое влияние на сохранение в памяти.

В сфере восприятия с помощью Г. исследовались зрительные галлюцинации негативного содержания — процесс, при к-ром стимулы, имеющиеся в зрительном поле, не получают доступа к сознательному восприятию. Кроме того, техника Г. использовалась как инструмент для создания аналогов реакций истерической конверсии. Обширная работа Э. Р. Хилгарда и сотрудников, посвященная гипнотической анальгезии, считающейся негативной галлюцинацией сознательной болевой перцепции, привела к формулированию теории разделенного сознания. Эта линия исслед. имеет прямое отношение к центральным вопросам когн. психол. (напр., параллельная или последовательная обработка информации).

Тренинг в состоянии Г. может быть использован для модификации таких переменных, как «свободно плавающая» тревога, в ее чистую форму с последующим систематическим снижением ее интенсивности. Наступление и снятие этих состояний может регулироваться с большей точностью. Эффекты усталости и монотонности могут быть минимизированы с помощью гипнотического внушения. Мощные взаимосвязи эмоций определенного типа и интенсивности с вербальными стимулами могут т. о. формироваться с большей скоростью, чем к.-л. иными способами. Далее, сложные состояния можно разложить на отдельные компоненты для эксперим. анализа (напр., отделение когнитивного аспекта активации от соматического). Поскольку гипнотически запрограммированные параметры обычно активируются в бодрствующем состоянии с помощью постгипнотических сигналов с амнезией на предшествовавший тренинг, снижается возможность искажения эксперим. данных спонтанным сознательным мышлением. Испытуемые получают специальную инструкцию в состоянии Г. не фиксироваться на своем состоянии при сознательном выполнении запрограммированного поведения. Напротив, отчеты по завершении эксперимента, проведенного с использованием Г., когда амнезия уже не применяется, часто дают ценную и недоступную иными способами информацию об исследовавшейся деятельности в бодрствующем состоянии.

Эти преимущества Г. как исследовательского инструмента имеют и ограничения, о к-рых следует упомянуть. Одной из очевидных проблем является сознательный обман, когда испытуемый лишь притворяется, что выполняет инструкции, полученные под Г. Более коварное препятствие заключается в том, что гипнабельные индивидуумы гораздо более чувствительны по сравнению с др. людьми к заданным характеристикам обстановки проведения эксперимента.

Др. ограничение вытекает из того, что к исслед. с помощью Г. привлекаются, из соображений экономии времени, лица, отобранные на основании высоких показателей по стандартным тестам восприимчивости к Г. Это заставляет серьезно задуматься о том, насколько экспериментатор вправе распространять полученные рез-ты на всю популяцию в целом. Еще одним недостатком исслед. с использованием Г. является обычно малый размер эксперим. групп. Др. стороной аргумента является то, что гипнабельный индивидуум — это идеальный «препарат» для эксперим. анализа, а тж и то, что статистическая обработка данных, полученных на одном испытуемом, в отличие от сравнения данных, полученных на разных испытуемых, представляет собой наиболее мощный способ выделения в чистом виде эксперим. эффектов.

См. также Методология ( научных ) исследований

Дж. Блюм

◄   ►