Д_

Дауна синдром (монголизм) ( Down syndrome ( mongolism ))

Д. с. вызван лишней хромосомой № 21, и потому др. название этой болезни — трисомия по хромосоме 21. В основе появления этой лишней хромосомы чаще всего лежит нерасхождение хромосом в процессе мейоза: при образовании гамет из родительской клетки с 46 хромосомами вместо 2 дочерних клеток, получающих по 23 хромосомы каждая, появляются 2 клетки, одна из к-рых получает 24, а другая — 22 хромосомы. Яйцеклетка с 24 хромосомами в случае оплодотворения производит клетку с 47, а не с 46 хромосомами, из к-рой, в конечном итоге, развивается ребенок с Д. с. Число случаев нерасхождения хромосом неуклонно растет с возрастом матери. У матерей моложе 30 лет на 1500 родившихся детей приходится 1 ребенок с Д. с., тогда как у матерей старше 45 — уже на 65 родившихся.

Основной симптом этой хромосомной аномалии — низкий интеллект. Большинство людей с Д. с. находятся на уровне резко выраженной умственной отсталости (имбецильности), с IQ около 30. Лишь у немногих оценки интеллекта соответствуют уровню слабо выраженной отсталости и, еще реже, пограничному уровню.

Существует множество морфологических признаков, позволяющих распознавать эту болезнь уже в начале жизни ребенка: общая гипотония мышц в младенчестве; восточный разрез глаз (из-за к-рого расстройство получило название «монголизм»); небольшой череп с уплощенным затылком; утолщенный, складчатый (с поперечными бороздами) язык; приземистая фигура; укороченные, похожие на обрубки пальцы и атипичное расположение складок на ладонях. В добавление к этому, у мн. детей с Д. с. встречаются врожденные пороки сердца и пониженная сопротивляемость респираторным инфекционным заболеваниям (пневмонии), и до изобретения антибиотиков лишь незначительная часть таких детей доживала до взрослости.

При Д. с. развитие обычно идет замедленными темпами и кривая умственного возраста может набирать «предельную» высоту вплоть до достижения больным 35—40-летнего возраста. Хотя люди с Д. с. существенно отстают в моторном, речевом и половом развитии, они часто достаточно развиты в соц. плане, по крайней мере, по сравнению с др. категориями умственной отсталости. В целом, они отличаются живостью натуры, готовы к сотрудничеству, дружелюбны, ласковы и легки в общении.

Хотя Д. с. неизлечим, новый метод амниоцентеза позволяет делать анализ хромосом плода. При обнаружении Д. с. родители могут принять решение об аборте.

См. также Хромосомные нарушения, Наследственные болезни, Умственная отсталость

М. Р. Денни

Двигательная терапия ( movement therapy )

Д. т. представляет собой форму психотер., осн. на допущении существования прямых и реципрокных отношений между душой и телом. Нарушения двигательных функций и дыхания рассматриваются в качестве отражения нарушений психики и гомеостаза всего организма. Так как физиолог. и психич. деятельность доопределяют друг друга, Д. т. — это психотерапевтический подход, к-рый нацелен на снятие как мышечной зажатости и напряжения мышц, так и психич. сопротивления.

Диагностика, обследование и лечение направлены на снятие ограничений в подвижности, спонтанности и свободы с помощью движений и двигательной интеракции. Целью для каждого является обнаружение всей полноты собственных ресурсов и творческого потенциала.

Д. т. практикуется в качестве главного или вспомогательного метода лечения в стационарах, амбулаторных мед. учреждениях, в частной практике и в образовательных учреждениях. Метод с успехом используется как в терапевтических группах, так и в группах личностного роста.

См. также Музыкотерапия, Невербальные терапии, Психотерапия

Д. Г. Икстейн, С. Ф. Уоллок

Движение Кэмпхилл ( Camphill movement )

Д. К. представляет собой международную сеть терапевтических сообществ, включающих школы для детей с психич. и эмоциональными проблемами, училища интернатного типа для молодежи и деревни для взрослых. Первая кэмпхиллская школа для детей, нуждающихся в специальном уходе, была осн. Карлом Кёнигом в 1940 г. в шотландском городе Абердине. Кёниг исходил из того, что жизнь вместе с «инвалидизированными» людьми окажется для «нормальных» в чем-то полезной. В его представлении «тремя большими ошибками» современности являются агностицизм, дарвиновское понятие «естественного отбора» и психол. теория измеряемого интеллекта.

Школы Кэмпхилл

Школы Кэмпхилл ставят целью воспитание детей в соответствии с их потенциальными возможностями. Проблемой детей инвалидов часто является то, что физ. деформации или несовершенства тела препятствуют их духовному росту или физ. развитию. Дети находятся в школах в домашней обстановке вместе с персоналом, к-рый живет там со своими семьями. Работа идет не по сменному расписанию, и персонал обычно не получает зарплаты. Их потребности удовлетворяются, пока они — члены сообщества. Экономические предпосылки исходят из представления Штайнера о том, что при здоровой соц. жизни люди работают потому, что любят свою работу и находят ее саму по себе вознаграждающей. В свою очередь, члены сообщества считают, что вправе рассчитывать на материальную поддержку.

Деревни Кэмпхилл

Деревни Кэмпхилл имеют целью помочь родителям, к-рые хотят, чтобы их дети-инвалиды вели социально значимую жизнь. Первая деревня Кэмпхилл 6ыла осн. в 1954 г. в усадьбе, подаренной издателем У. Э. Макмилланом, когда правительство США отказало его умственно отсталому сыну в эмиграции в Америку для в occo единения с отцом.

Жители деревни имеют по возможности те же нрава и обязанности, что и персонал.. Задолго до появления Движения за права потребителей жители деревень Кэмпхилл участвовали в комитетах по управлению коммунальными службами и принимали участие в соц. и культурной жизни деревни.

Д.К. наиболее признано в Великобритании, где оно появилось и стало наиболее распространенной частной сетью учреждений, предоставляющих услуги лицам с особыми потребностями, получая наибольшее количество наград за качество обслуживания. За время, прошедшее с момента возникновения, эта сеть выросла во всемирное движение, охватившее Африку, Южную Америку и США.

См. также Антропософия, Вальдорфская педагогика

Т. Г. Поплавски

Движения глаз ( eye movements )

Глаза почти всегда находятся в движении. Самому человеку кажется, что окружающий мир относительно неподвижен, а глаза движутся произвольно, но это не так. Даже когда мы пытаемся фиксировать взгляд на предмете или картине при их внимательном рассматривании, глаза прекращают выполнять размашистые движения всего на 250—300 мс, а мелкие движения продолжаются даже в этот период относительной неподвижности. В общем, Д. г. выполняют функцию обеспечения новой информ. центрального, или фовеального, зрения, чтобы рецепторы не адаптировались и не прекращали передавать информ. в зрительную кору. Нек-рые Д. г., в частности мелкое дрожание, объясняются мышечным напряжением плотной мускулатуры, обслуживающей зрительную систему.

Каждое глазное яблоко сохраняет свое положение в орбите и приводится в движение с помощью шести мышц. Анатомически глазные мышцы образуют три пары. Медиальная (назальная) и латеральная (височная) прямые мышцы обеспечивают горизонтальные Д. г. вокруг вертикальной оси. Верхняя и нижняя прямые мышцы составляют эффективную пару комплементов для обеспечения вертикальных Д. г., а тж содержат горизонтальный и вращательный элементы, делающие возможным косонаправленные Д. г. Нижняя и верхняя косые мышцы располагаются под углом друг к другу и контролируют вращательные движения совместно с верхней и нижней прямыми мышцами. Глазные мышцы не только обеспечивают значительную широту движений. Благодаря их плотности, на единицу веса подвижных органов приходится больше мускулатуры, чем это имеет место для любой др. структуры тела. Следствие этого — высокая скорость Д. г., устойчивость глазных мышц к динамическим нагрузкам и их способность быстро восстанавливать свои функции после утомления.

Обычно Д. г. совершается сопряженно, или параллельно. Единственное исключение — система вергентных движений: при рассматривании близких предметов происходит конвергенция глаз (сведение зрительных осей за счет поворота глазных яблок навстречу друг другу), а при переводе взгляда на более удаленные предметы происходит дивергенция глаз (разведение зрительных осей за счет отведения глазных яблок кнаружи от средней линии тела). И в том, и в др. случае глаза движутся в противоположных направлениях. Д. г. подразделяются на схватывающие, удерживающие и мелкие.

Схватывающие движения направлены на поиск и фиксацию стимула. Осн. движением этого типа является быстрое скачкообразное Д. г. — саккада. Ежедневно совершается приблизительно 230 000 саккадических Д. г. В общем, чем больше Д. г., тем с большей скоростью оно совершается: при углах вращения глаза в 5° и меньше скорость движения составляет примерно 200°/с, а более крупные саккады в 100° и более могут достигать скорости, превышающей 700°/с. Вместе с тем, 85% саккадических движений глаз ограничены 15°. Считается, что это баллистические движения: раз начавшись, они должны достичь мишени, прежде чем инициируется следующее движение и направление изменится. Саккады, по-видимому, чувствительны и адаптируемы к когнитивному входу и к мишени или насыщенности зрительной сцены. Маловероятно, что последовательные саккады произойдут в промежуток времени меньше 150 мс, поскольку зрительной системе требуется около 50 мс на программирование саккады в процессе фиксации, от 20 до 30 мс — на выполнение саккадического движения и 50 мс — на восстановление четкого восприятия. Во время чтения саккады организованы в относительно упорядоченную последовательность, однако во время визуального поиска или разглядывания объектов они возникают без всякой системы.

Быстрая фаза оптокинетического нистагма тж относится к схватывающим движениям. Когда чел. следит за вращающимся полосатым барабаном или кружится на карусели, через определенные интервалы происходит резкий скачок глазного яблока с фиксацией взгляда на новом и обычно несколько смещенном назад (относительно вращения) элементе барабана или визуальной сцены.

Удерживающие движения направлены на сохранение схваченной сцены или предмета в области нейтрального (фовеального) зрения. В настоящее время выявлены три вида таких движений. Вестибулярные движения происходят в тех случаях, когда вестибулярная система внутреннего уха дает по цепи обратной связи команду глазодвигательной системе удерживать взгляд на мишени независимо от движений головы. Тихое преследование, слежение или медленная фаза нистагма — примеры удерживающего движения, при к-ром глаза следуют за движущимся стимулом. Если скорость движения стимула нарастает слишком быстро, инициируются корректирующие саккады, обеспечивающие повторный захват движущегося стимула для продолжения слежения за ним до тех пор, пока не будет достигнут следующий критический уровень корректировки. Вергентные движения тж относятся к удерживающим, но выполняются они рассогласованно (глаза движутся в разных направлениях). К осн. вергентным движениям относятся конвергенция и дивергенция, проявляющиеся в виде перекрытия зрительного поля. Вергентные движения можно продемонстрировать с помощью карандаша, удерживаемого прямо перед собой на расстоянии вытянутой руки от глаз: сгибая руку в локте и приближая карандаш к носу, мы вызовем конвергенцию, а удаляя карандаш от носа — дивергенцию глаз. Эти движения произвольны. Они совершаются медленно и обычно имеют малую угловую величину.

Третья группа чрезвычайно мелких движений известна под названием физиолог. нистагма. Эти движения накладываются на более крупные движения и фиксации, обсуждавшиеся выше, и, по-видимому, имеют сходное происхождение, однако их назначение выяснить пока не удалось. Мелкий тремор имеет медианную амплитуду около 17 угловых секунд, а его частота составляет от 25 до 125 колебаний в секунду. Медленный дрейф происходит с амплитудой от 2 до 5 угловых минут и средней скоростью от 1 до 5 угловых минут в секунду. Это можно наблюдать, поместив небольшой источник красного света в темной комнате. Фиксация взгляда на этом источнике света создаст впечатление его движения по комнате. Микросаккады, или рывки, являют собой др. вид физиолог. нистагма. Они имеют амплитуду от 1 до 20 угловых минут и предельную скорость около 10°/сек. Строгие эксперим. исслед. показали, что мелкие движения физиолог. нистагма не играют существенной роли в повышении остроты зрения.

Два независимых исследователя — Басуелл и Тинкер, работавшие в период с 1920 по 1940 гг., внесли решающий вклад в наше понимание процесса чтения и рассматривания картин. Говоря коротко, они продемонстрировали, что длина саккад и продолжительность фиксации зависят от типографских параметров, контекста и трудности самого текста. Значение придавалось большей специфичности тех частей слов, на к-рых заканчивались Д. г., и приспособляемости Д. г. к изменению динамических отношений между предложениями в отрывках текста, в зависимости от способностей читающего к когнитивной обработке информ. (напр., в зависимости от субъективной важности того или иного участка текста). За прошедшее время появились более удобные средства регистрации Д. г., в том числе имеется возможность делать это незаметно для испытуемого. Это позволяет точнее оценить естественное поведение с минимальными ошибками. Регистрация Д. г. применяется при изучении поведения водителей, пилотов, наблюдающих за показаниями приборов и земными объектами, проявлений психопатологии и недостаточной специфической обучаемости, а тж во множестве др. областей исслед.

На протяжении почти 100 лет внимание экспериментаторов было направлено на доказательство правильности одного из четырех предположений о целях Д. г. Во-первых, благодаря Д. г. осуществляется функция зрения: в их отсутствие рецепторы адаптируются и зрительные сцены становятся менее яркими. Во-вторых, Д. г. и фиксации взгляда играют роль в восприятии зрительных образов: по-видимому, они реализуют психомоторную программу, имеющую прямое отношение к рассматриваемой сцене или картине. В-третьих, Д. г. и фиксации взгляда м. б. подчинены восприятию: поскольку фиксации происходят на тех участках зрительного поля, к-рые наиболее информативны, напр. на контурах, объектах и затенении, предполагается, что общее семантическое содержание задает паттерн Д. г. В-четвертых, последовательность Д. г. может служить средством кодирования, хранения и последующего реконструирования промежуточных ретинальных изображений деталей, обнаруженных на картине или в сцене: каждый индивидуум имеет собственный уникальный паттерн Д. г., к-рый отражает его интерпретацию данной сцены. Не исключена возможность, что каждая из этих альтернатив верна в тот или иной момент времени.

См. также Биологические ритмы

Д. Ф. Фишер

Двойная связь ( double bind )

Понятие Д. с. характеризует устойчивый стиль коммуникации, ставящий ее жертву в тяжелое, мучительное и «безнадежное» положение. Это происходит потому, что, во-первых, на разных уровнях коммуникации предъявляются различные, противоречащие друг другу требования, а во-вторых, жертва лишена возможности выражать свое отношение к Д. с. или самоустраниться от взаимодействия. Поскольку впервые Д. с. была выявлена во взаимоотношениях взрослых, больных шизофренией, со своими семьями, считалось, что она имеет причинно-следственную связь с шизофренией, лишая больных способности получать в результате коммуникации ясные по смыслу сообщения и принимать участие в соц. взаимодействиях.

Группа клиницистов и ученых под руководством Бейтсона впервые применила теорию коммуникации в области охраны психич. здоровья, в частности для семейной психотер. Данная работа подтвердила наличие процессов гомеостаза и поддержания стабильности, действующих как в рамках семьи, так и во внутренней среде индивидуума, регулирующих функционирование и способствующих сохранению их жизнеспособности. В семьях эту функцию выполняет коммуникация.

Один единственный сложный коммуникативный акт может содержать множество сообщений, относящихся к различным логическим типам, по Бертрану Расселу, и часто включает разные модальности, к-рые могут противоречить друг другу или подкреплять друг друга. Агрессивный смысл сообщения можно смягчить, напр., соотв. движениями, позой или тоном, выражающими, что «все происходящее — шутка». Более того, смысл сообщения может сильно зависеть от окружающей обстановки или опыта прошлого взаимодействия участников коммуникации.

Коммуникационный подход подразумевает, что каждое вступление сторон в коммуникацию включает сообщение, предлагающее или подтверждающее тот или иной характер взаимодействия, а тж ответное сообщение, в к-ром данный характер взаимодействия может быть принят, модифицирован или отвергнут. Яростные перепалки подростков со своими родителями зачастую не имеют ничего общего с явным содержанием спора, а скорее отражают происходящие в их отношениях изменения, с к-рыми не согласна та или др. сторона.

Способность расшифровывать смысл коммуникативных актов требует специального научения, зачастую невербального, особенно при наличии явных противоречий между уровнями коммуникативного сообщения, как в случае, когда бранные слова произносятся со смехом. Когда смысл сообщения не очевиден, люди научаются переходить на более абстрактный уровень и начинают обсуждать такие двусмысленные сообщения, пытаясь прояснить их значение. Дети изначально не обладают такой способностью, и лишение их возможности учиться понимать смысл сообщений может сказаться уже во взрослом возрасте, приводя к серьезным расстройствам.

Стиль коммуникации при Д. с. особенно опасен наличием внутренних противоречий и блокированием научения. Исслед. семей больных шизофренией показали, что Д. с. часто проявляется во взаимодействии «мать—ребенок», когда мать, по-видимому, не стремится быть понятой ребенком. У такой матери отсутствует как принятие ребенка, так и принятие самого факта его отвержения. Д. с. описывает завуалированное стремление к поддержанию дистанции в отношениях, к-рое маскируется обоюдной демонстрацией любви и заботы. Такие родители фактически поощряют близость на одном уровне коммуникации, отвергая ее на другом.

См. также Процессы коммуникации, Отношения «родитель—ребенок», Шизофрения

Р. Энфилд

Двухпроцессная теория научения ( two - process learning theory )

Центральная посылка Д. т. н. состоит в том, что законы классического и инструментального обусловливания не являются функционально эквивалентными. В течение всей первой половины этого столетия существовала общая тенденция обращаться с классическим и инструментальным научением как с базирующимися на едином наборе принципов. Тем не менее, даже на стадии ее формирования, в теории научения выражалась альтернативная точка зрения: уже в 1928 г. С. Миллер и К. Конорски проводили различие между двумя формами условной реакции. Реакция 1 типа являлась секреторной условной реакцией по Павлову (УР); она вырабатывалась на основе установления положительной корреляции между условным (УРЗ) и безусловным (БРЗ) раздражителями. Реакция II типа отличалась от классической УР тем, что ее возникновение определялось ее последствиями. Однако, невзирая на эту раннюю работу Конорски и др., затрагивавшую проблему адекватности однопроцессных теорий научения, до тех пор, пока теория редукции драйва не столкнулась с теоретич. проблемами при интерпретации научения избеганию, теория двухпроцессного научения не могла бросить серьезный вызов преобладающей т. зр. Согласно теории редукции драйва, мотив к осуществлению реакции избегания выводится из аверсивного безусловного стимула и подкрепления успешной реакции, прекращавшей действие аверсивного события. Но поскольку эта реакция избегания предотвращает возникновение самого БРЗ, эта теория не могла дать объяснение тому, как приобретается и поддерживается избегающее поведение.

О. X . Маурер предложил решение этой проблемы, высказав идею, что научение избеганию могло быть рез-том двух процессов. Страх провоцирует избегающее поведение, и это поведение поддерживается путем редукции страха. Само формирование этой реакции страха на УРЗ происходит на основе процедуры классического обусловливания путем сочетания УРЗ и БРЗ. Эта позиция резко контрастирует с мнением К. Л. Халла, утверждавшего, что подкрепляющим фактором является прекращение действия аверсивного БРЗ. Маурер рассматривал сочетание событий как решающий процесс в классическом обусловливании. В отличие от этого, подкрепление как общий процесс для инструментального научения определяет выбор реакций избегания. Представленная в такой форме Д. т. н. отводит классическому обусловливанию чрезвычайно важную роль; процессы, подключаемые при помощи этих процедур, функционируют соответственно или как мотиваторы, или как подкрепители, опосредующие инструментальное поведение.

Дж. Б. Трейполд и М. А. Овермайер выразили сомнение в том, что классическая и инструментальная процедуры обучения устанавливают различие между павловскими и инструментальными процессами. Они предложили использовать вместо этого нейтральные термины, а именно: независимое от реакции и зависимое от реакции научение. Одним доводом в пользу такой терминологии служит то, что независимое от реакции научение — не обязательно рез-т классического обусловливания; др. доводом служит существование известной реципрокности между этими двумя формами научения. Не только независимое от реакции научение может влиять на приобретение или поддержание зависимого от реакции научения, но и сама репрезентация, формируемая в ходе зависимого от реакции научения, может взаимодействовать с последующим формированием S — R связей.

Несмотря на то что в настоящее время концептуальный статус Д. т. н. находится в процессе своего становления, мн. теоретики считают, что независимое от реакции и зависимое от реакции научение подчиняются одним и тем же законам. Вместе с тем они проводят различие между типами связей, устанавливаемых в обеих обучающих процедурах. Классическое обусловливание способствует формированию S — R связей, тогда как инструментальное обусловливание приводит к установлению R — S репрезентаций. Эта концептуальная схема не имеет под собой прочной эмпирической основы.

См. также Теории научения

Э. Дж. Рикерт

Девиантное созревание ( deviant maturation )

Средний возраст, в к-ром американские подростки достигают половой зрелости, бесспорно, снизился в XX в. Однако в рамках любой когорты рождения нек-рые подростки созревают раньше или позже среднестатистической нормы. Психол. и поведенческие эффекты, связанные с таким девиантным созреванием, были предметом значительного числа исслед. Поскольку в этих исслед. практически всегда обнаруживаются половые различия, дальнейшее обсуждение рез-тов ведется раздельно для подростков мужского и женского пола.

Что касается подростков-мальчиков, их раннее созревание связано с очевидными преимуществами. Вероятнее всего, рано созревающий мальчик почти полностью отвечает существующим в данной культуре экспектациям маскулинности — к примеру, обладает худощавым мезоморфным телосложением, преуспевает в занятиях спортом и выглядит в глазах взрослых и сверстников привлекательным, умелым и возмужалым. Как показывают исслед., сверстники, родители и учителя обычно реагируют на рано созревающих мальчиков повышенными ожиданиями и положительной обратной связью, что, в свою очередь, отражается в представлениях этих подростков о себе. Они видят себя уверенными, зрелыми, независимыми и принимаемыми родителями, сверстниками и др. взрослыми. В отличие от рано созревающих, поздно созревающие мальчики чаще имеют эктоморфное телосложение (выглядят долговязыми и узкоплечими), не столь успешны в атлетических видах спорта и кажутся взрослым и сверстникам менее привлекательными, менее мужественными и менее зрелыми. Эти негативные ожидания отражаются в Я-концепции поздно созревающих мальчиков, склонных считать себя зависимыми, беспомощными, несостоятельными и отвергаемыми.

В исслед., к-рое провели Массен и Джоунз, было установлено, что у поздно созревающих мальчиков неск. богаче воображение и они более интроспективны и экспрессивны. Пескин обнаружил, что эта тенденция приобретает более выраженный характер, когда сравниваемые группы подростков уравниваются по времени, прошедшему с момента наступления пубертата (пубертатному возрасту). Пескин сравнивал рано и поздно созревающих мальчиков в разных пубертатных возрастах, напр. в точке наступления пубертата (0), двумя годами раньше (-2), двумя годами позже (+2) и т. д. Оказалось, что после пубертата хронологически старший мальчик с отстающим созреванием более любознателен, склонен к поиску, экспериментированию и интеллектуальным занятиям, тогда как соотв. ему по пубертатному возрасту мальчик с опережающим созреванием больше ориентирован на общепринятые цели и обеспокоен соц. вопросами, а именно: как добиться признания и успеха (в частности, в учебе), как произвести благоприятное впечатление на др. и что надо делать, чтобы не потерять достигнутого.

В неск. лонгитюдных исслед. предпринимались попытки выяснить, насколько вероятны долговременные последствия различий в сроках наступления пубертата. Будут ли рано и поздно созревающие мальчики-подростки различаться тогда, когда они станут взрослыми? Установлено, что различия в частоте социализации сохраняются и во взрослости: рано созревающие мальчики, став взрослыми, остаются относительно более вовлеченными в жизнь об-ва и озабоченными созданием благоприятного впечатления о себе у окружающих. Однако, согласно Мэри Кавер Джоунз, поздно созревающие подростки мужского пола оказываются к концу четвертого десятилетия жизни более прозорливыми и легче приспосабливающимися к переменам, чем соотв. им возрастные когорты рано созревающих: поздно созревающие в целом терпимее относились к неопределенности, обнаруживали большую осведомленность в отдельных вопросах, были более склонны добиваться своих целей через независимость, а не через конформность, и менее склонны заниматься нравоучениями и проявлять высокомерное отношение к др.

Что касается девочек-подростков, то эффекты раннего и позднего созревания у них, в известной степени, противоположны тем эффектам, к-рые наблюдаются у мальчиков. В самом начале подросткового периода девочки, опережающие др. в физ. развитии, пользуются меньшим признанием сверстников, менее популярны и имеют меньший соц. вес, чем соотв. им возрастные когорты девочек с замедленным физ. развитием. Хотя сильная задержка созревания, конечно же, может оказаться источником проблем, небольшое отставание от графика созревания позволяет девочкам достичь максимального соответствия стереотипным экспектациям феминности, а именно: иметь эктоморфное телосложение (маленький рост и изящную фигуру), быть сдержанной, мягкой, отзывчивой и т. д. Исслед. показали, что, хотя соц. оценки эктоморфного мужского типа устойчиво стремятся к отрицательному полюсу шкалы, эктоморфный женский тип оценивается положительно. Что касается представлений о себе, исслед. Жуана Кортеса и Флоренс Гатти показало, что эктоморфы, независимо от их пола, считают себя интровертированными, отзывчивыми, тактичными, мягкими, скрытными и т. д. Однако полоролевые суждения об этих характеристиках меняются в зависимости от пола: женщины, обладающие этими качествами, оцениваются более положительно по сравнению с мужчинами.

Вполне возможно, что позднее физ. развитие девочек-подростков дает им относительные преимущества только на небольшой срок. Напр., сравнения рано и поздно созревающих девочек, проводившиеся в середине и в конце периода отрочества-юности, практически не выявили устойчивых различий. Но в исслед., проведенном на взрослых женщинах, Харви Пескин получил доказательства того, что рано созревающие представительницы женского пола оказались более интеллектуальными, ответственными, открытыми и объективными по сравнению с поздно созревающими. В противоположность этому, поздно созревающие девочки, перешагнувшие на момент исследования свое 30-летие, были склонны «защищать хрупкое эго» (проявляли негибкость и противились изменениям), чувствовали себя обманутыми жизнью, легко уступали, были предрасположены к срывам в условиях стресса и к неадаптивным реакциям на фрустрацию. Как уже упоминалось выше, полностью противоположные тенденции были обнаружены у взрослых мужчин.

В заключение следует рассмотреть ряд ограничительных условий. Первое связано с тем, что слишком сильный стресс в отрочестве может задерживать созревание. Второе заключается в том, что, помимо типов телосложения, не вписывающихся в соц. стереотипы, существуют и др. факторы, к-рые могут инициировать кризисы идентичности и влиять на развитие личности, поскольку последнее гораздо богаче простого соответствия стереотипным ожиданиям. Третье касается того, что лонгитюдным планам, использованным в рассматриваемых выше исслед., свойственны определенные ограничения, к-рые необходимо учитывать при обсуждении рез-тов. Наконец, имеющаяся в нашем распоряжении база данных носит ограниченный характер, а изучаемые выборки состоят преимущественно из представителей белого населения, относящихся к среднему классу.

См. также Развитие в подростковом и юношеском возрасте, Формирование идентичности в подростковом и юношеском возрасте, Развитие человека, Раннее развитие

М. Д. Берзонски

Девиантность ( deviance )

Изучение Д. основывается на двух различных т. зр. Первая рассматривает Д. как необычное, но при этом устойчивое отклонение от статистических норм. Др. словами, девиантным считается устойчивый образ действий, поведения или мышления, к-рый не типичен для общей популяции. Это определение сыграло заметную роль в психол. изучении Д.

Согласно др. распростр. позиции, Д. определяется через единичные критические события. Случаи необычного и крайне активного поведения, характеризуемого безумием и насилием, служат ил. этой т. зр. Взгляд на Д. как на критическое событие лежит в основе юридических определений Д.

Д. составила главное содержание мн. важных аспектов теории личности, клинической и соц. психологии. Исслед. Д. можно классифицировать в соответствии с четырьмя осн. позициями. Первая предполагает взгляд на Д. как функцию внутренних факторов. Д. рассматривается в аспекте различий между индивидуумами. С т. зр. индивидуальных различий предполагается, что отдельные люди или группы людей, обладающие определенным уровнем специфичности, с большей вероятностью становятся девиантами. Предполагается тж, что индивидуальные различия и девиантность связаны причинно-следственными отношениями.

Второе важное объяснение Д. постулирует в качестве ее осн. предпосылок различия в социальной структуре. Официально классифицируемые формы Д. характеризуются непропорционально высокой представленностью среди населения, занимающего более низкое социально-экономическое положение в нашем об-ве. С т. зр. различий в соц. структуре, в доступе к законным возможностям, в доступе к незаконным возможностям, отчуждение или враждебность — это те критические ингредиенты, к-рые часто становятся причиной Д. Согласно этой позиции, Д. имеет индивидуальные компоненты, являющиеся рез-том воздействия различных соц. структур, и средовые аспекты.

Третье важное объяснение Д. опирается на интеракционистскую точку зрения. Согласно носящей формальное название «теории навешивания ярлыков», Д. порождается реакцией критически настроенных лиц на определенное деяние. Психол. расстройства, преступность и недостаточный уровень достижений официально и неформально маркируются как девиантные. С позиций «теории навешивания ярлыков» Д. представляет собой взаимодействие между поступками индивидуума и реакциями на них об-ва.

Четвертая важная т. зр. выражается теорией научения. Согласно ей, все действия, девиантные или нормальные, приобретаются в соответствии с законами моделирования, подкрепления и наказания. Те люди, к-рые проявляют девиантные паттерны поведения, получали ранее за такие поступки соотв. вознаграждение. С т. зр. теории научения, не существует врожденных различий между отклоняющимся и нормальным поведением. Преступное поведение, отклоняющееся от нормы поведение и недостаточная обучаемость приобретаются в процессе научения.

См. также Отчуждение ( политическое ), Теория навешивания ярлыков, Т ипы личности

У . С . Дэвидсон , II

Дееспособность ( competency to stand trial )

Д. относится к нормам уголовного права, на основании к-рых обвиняемые м. б. признаны недееспособными, если окажется, что они не в состоянии отдавать себе полный отчет и участвовать в своей защите. Хотя критерии для определения недееспособности могут неск. различаться (в зависимости от штата), Верховным судом США в деле «Даски против Соединенных Штатов» (362 US 402, 1960) была установлена конституционная норма, гласящая:

«Недостаточно решения судьи местного суда о том, что «обвиняемый ориентируется во времени и месте и способен в той или иной мере вспомнить рассматриваемые события»; необходимо установить, обладает ли обвиняемый на данный момент достаточной способностью консультироваться со своим адвокатом с надлежащей степенью разумного понимания и, кроме того, обладает ли он пониманием предпринимаемых против него процессуальных действий, равно как и излагаемых в его деле фактов.»

Несмотря на то, что критерии, заданные в этой норме, могут показаться четкими, их практ. применение изобиловало неправильными истолкованиями и путаницей. Важно заметить, что понятие Д. значительно отличается от понятий ответственности или защиты ссылкой на невменяемость. В то время как Д. относится к текущей способности обвиняемого участвовать в защите, ответственность адресуется к псих. состоянию обвиняемого в момент совершения инкриминируемого ему преступления и используется в качестве способа защиты в суде. Возможно быть дееспособным и при этом с успехом прибегать к защите ссылкой на невменяемость. И наоборот: обвиняемый, первонач. признанный недееспособным, но позднее вновь признанный дееспособным и привлеченный к суду, может расцениваться как ответственный за преступление.

Ходатайства о дееспособности. Процедуры установления Д. начинаются с подачи ходатайства в суд. В соответствии с определением Верховного суда («Пейт против Робинсона»), осн. действующие лица в суде — судья, обвинитель и защитник — должны поднять вопрос о Д., если суду представлены свидетельства, к-рые порождают «сомнение bona fide » в способности обвиняемого отвечать перед судом. Судья обязан выслушать свидетельства — обычно представляемые в форме ходатайства об оценке Д. — и принять решение, существуют ли в них достаточные основания для того, чтобы оправдать проведение оценки обвиняемого.

Как только ходатайство удовлетворено, большинство судов передают обвиняемых в закрытое клиническое учреждение на сроки до 60 дней. Большинство судебных органов имеют право проводить оценку обвиняемых в тюрьме или амбулаторным способом, но используют его крайне редко. Психиатров, и в последнее время — психологов, просят провести оценку обвиняемого и обеспечить суд информ. о его психич. статусе.

Валидность связи между психозом и недееспособностью никогда не устанавливалась. Фактически, валидность решений в отношении Д. даже не подвергалась исслед. Не исключено, что нек-рые обвиняемые даже при наличии у них психоза могут оказаться вполне способными предстать перед судом. Возможности принятия неверных решений по большей части обусловлены использованием нечетких и неопределенных критериев для оценки Д.

Надежность оценок Д. оказывается довольно высокой. Оценки, выносимые опытными интервьюерами, обычно согласуются в 90% или более случаев. Однако высокие уровни надежности не обязательно означают, что такие решения яв-ся вместе с тем и валидными.

Др. спорным вопросом яв-ся релевантность амнезии в качестве критерия для установления недееспособности обвиняемого. На первый взгляд может показаться очевидным, что если обвиняемый не может припомнить обстоятельства предполагаемого преступления и не может сообщить факты или др. информ. защитнику, то это свидетельствует о его недееспособности. Но суды обычно руководствуются убеждением, что амнезия сама по себе может и не являться основанием для признания недееспособности. По мнению судов, факт влияния амнезии на ответы обвиняемого должны доказывать эксперты. Отказ признавать амнезию может отчасти отражать опасение судов, что амнезия может использоваться симулянтами как тактическое средство для того, чтобы избежать или отсрочить судебное разбирательство. В отношении амнезии суды заняли жесткую позицию, требуя подтверждающей информ., связывающей наблюдаемый симптом или поведение с возникшей юридич. ситуацией. В отношении др. клинических вопросов суды обычно не занимают столь жесткой позиции.

Важным шагом в разраб. стандартной процедуры измерения, на к-рую могли бы опираться специалисты при оценке Д., яв-ся Акт оценки правоспособности ( Competency Assessment Instrument , CAI ) .

Решение о недееспособности обвиняемого. Теоретически вынесение окончательного решения в отношении недееспособности остается за судами. Судья может использовать вывод или показание эксперта в качестве основы для принятия такого решения, но не обязан соглашаться с ним. На практике, однако, суды почти всегда принимают заключения и рекомендации экспертов.

Как только установлена недееспособность, обвиняемый обычно передается в закрытое клиническое учреждение на неопределенный срок для последующего лечения. Если Д. восстанавливается, судебное разбирательство возобновляется. В прошлом такая передача обвиняемого осуществлялась на довольно длительные сроки. Этой практике был брошен вызов в деле «Джексон против Индианы», в к-ром было решено, что недееспособный обвиняемый «не может содержаться больше обоснованного периода времени, необходимого для определения того, существует ли реальная возможность, что он достигнет требуемой Д. в обозримом будущем». Такое решение привело в неск. штатах к изменениям в установленных законом предельных сроках лечения. Предполагается, что если существуют перспективы успешного лечения, оно будет происходить в сравнительно короткое время, зачастую с использованием лекарственных средств или сокращенной психотерапии.

Предлагаемые изменения. Рош и Голдинг предложили ввести нек-рые изменения в процедуры оценки и лечения. Во-первых, ходатайства о проведении оценки должны быть специфичными, конкретизирующими те сомнения, к-рые поддерживают данное ходатайство. Если ходатайство признается обоснованным, они утверждают, что большая часть экспертиз не должна происходить в условиях закрытого клинического учреждения. В обзоре из 10 исслед. они обнаружили, что в среднем лишь примерно у 30% оцениваемых обвиняемых была установлена недееспособность, во многом из-за несоответствующего применения процедур оценки Д. Отсюда следует, что мн. случаи могли бы оцениваться в самой тюрьме или амбулаторно. В одном из своих исслед. Рош и Голдинг обнаружили, что одно- и двухчасовое интервью, к-рое фокусировалось гл. обр. на правовых вопросах, могло бы служить основой для первичного решения. Более того, выводы, полученные в рез-те этих интервью, хорошо согласовывались с рез-тами более длительной процедуры оценки в условиях закрытого клинического учреждения, продолжавшейся в среднем в течение 17 дней.

Рош и Голдинг тж предложили, чтобы процедуры оценки проводили группы, составленные из специалистов по психич. здоровью и праву; в этом случае будет обеспечена более полная оценка как по юридич. вопросам, так и вопросам психич. здоровья. После завершения первичной оценки и принятия решения о судебном слушании обвиняемые с признанной Д. возобновили бы свое участие в процессуальных действиях. Что касается обвиняемых, признанных недееспособными, после рассмотрения в суде серьезности оснований и определения, что такое состояние достаточно доказано в данном уголовном деле, они были бы подвергнуты лечению. Если бы разбирательство привело к выводу, что обвиняемый имеет перспективы в излечении, он был бы направлен на стационарное либо амбулаторное лечение на период, не превышающий 3 месяцев.

Для тех обвиняемых, перспективы лечения к-рых представляются слабыми или лечение к-рых не привело к успеху по истечении 3-месячного периода, Рош и Голдинг предлагают проводить условное судебное разбирательство. Это было бы полноценное судебное разбирательство, в к-ром обе стороны, обвинение и защита, представляли свою аргументацию по данному делу. Такое судебное разбирательство обладает рядом преимуществ. Оно позволяет защите представить доводы, к-рые бы могли доказывать невиновность и ответить на доводы обвинения. Оно тж предоставляет возможность для длительного наблюдения и оценки обвиняемого, к-рый предположительно был признан недееспособным. И это послужило бы реальной проверкой валидности первоначального решения. Если бы в конце судебного процесса этот обвиняемый был признан виновным и была бы очевидной недееспособность обвиняемого, тогда этот вердикт можно было бы отменить. Эти обвиняемые могли бы тогда проходить лечение в менее ограничительных условиях и вернуться на судебное разбирательство впоследствии, если бы их Д. была восстановлена до того, как лимит лечения оказался исчерпанным. Однако если бы оказалось, что поведение обвиняемого свидетельствует о его Д., этот вердикт был бы утвержден. Такое условное судебное разбирательство, вероятно, увеличило бы наше понимание конструкта Д. и того, как она должна оцениваться.

См. также Уголовная ответственность, Показания экспертов, Судебная психология, Психологическая оценка, Психология и суды, Психология и закон

Р. Рош

Деиндивидуализация ( deindividuation )

Густав Ле Бон ввел понятие групп. ума ( group mind ) . Он высказал предположение, что при нек-рых обстоятельствах люди утрачивают свою индивидуальность и сливаются с толпой. Такая Д. связана с утратой запретов и с тенденцией людей вести себя нетипичным и противонормативным способом. В ист. плане, люди очень медленно освобождались от деиндивидуализированного существования, погруженного в широкие родственные, племенные и родовые отношения. Эрих Фромм изучал возникновение индивидуальности в челов. истории и то чувство уникальности и свободы, к-рое сопровождает это развитие. В соответствии с Фроммом, индивидуализация сопровождается ощущением изоляции, к-рое часто мотивирует людей присоединяться к разным группам.

Фестингер, Пепитоун и Ньюком предположили, что фокусировка чел. на группе, к-рая связана с его тяготением к группе, уменьшает внимание, уделяемое конкретным людям. Такая фокусировка на группе деиндивидуализирует ее членов, к-рые отодвигаются на второй план и в нек-ром смысле морально укрываются в данной группе. Поэтому Д. снижает запреты конкретного чел. в отношении вовлечения в противонормативные действия. В соответствии с этой формулировкой, тяготение к группе увеличивает Д., к-рая, в свою очередь, высвобождает поведение, в обычных условиях сдерживаемое запретами.

Зиллер высказал предположение, что люди научаются связывать индивидуализацию с вознаграждающими ситуациями, а Д. — с потенциально наказующими. Чел. научается ожидать вознаграждений за хорошее выполнение определенных заданий и хочет оказываться индивидуально ответственным за такие действия. Однако всякий раз, когда он оказывается в ситуации ожидания наказания, у него будет возникать тенденция скрыться или рассеять ответственность путем ухода на второй план в группе.

Зимбардо предположил, что многочисленные и разнообразные факторы могут вызывать Д., помимо фокусировки на группе или желания избежать отрицательной оценки моральной ответственности. К таким факторам относятся анонимность (в любой ее форме), размер группы, уровень эмоционального возбуждения, новизна и неопределенность ситуации, измененная временная перспектива (напр., вследствие употребления наркотиков и алкоголя), степень вовлечения в групп. деятельность и т. д.

Все эти факторы ведут к утрате индивидуумом чувства идентичности или самосознания, что, в свою очередь, вызывает снижение его восприимчивости к внешним стимулам и утрату когнитивного контроля над своими эмоциями и мотивациями. Рез-том становится поведение, к-рое обычно находится под контролем внутренних сил, как положительных (любовь), так и отрицательных (агрессия). Деиндивидуализированный чел. менее податлив к положительным или отрицательным санкциям со стороны агентов, не принадлежащих к данной группе, и потому его поведение в меньшей мере подчиняется внешним правилам и нормам.

Дайнер предпринял дальнейшую теорет. модификацию этого понятия, связав Д. с самоосознанием. Люди, утрачивающие индивидуальность, не уделяют должного внимания своему собственному поведению и плохо сознают себя в качестве отдельных существ. Рез-т — неспособность осуществлять текущий контроль или анализ своего поведения и неспособность извлекать соотв. нормы поведения из хранилища долговременной памяти. Деиндивидуализированным людям тж недостает предвидения, и их поведение страдает дефицитом продуманности или планирования.

С индивидуализацией и Д. оказался связанным довольно широкий спектр противонормативного поведения.

См. также Конформная личность, Индивидуализм, Неконформная личность

Дж. Т. Тедеши

Декортикация ( decortication )

Термин кора ( cortex ) относится к любому наружному слою клеток головного мозга. Мозг млекопитающих имеет три вида коры: грушевидную кору ( pyriform cortex ) , к-рая обладает обонятельными функциями; старую кору (архикортекс), составляющую осн. часть лимбической системы, или т. н. «эмоционального мозга»; новую кору (неокортекс), участвующую в реализации наиболее сложных видов поведения. Обычно термином «кора» обозначают новую кору — неокортекс или, как ее еще называют, изокортекс ( isocortex ) . Развитие коры в процессе эволюции шло быстрыми темпами, в результате чего она превзошла по объему все остальные мозговые структуры; фактически отсутствуя у рыб, она составляет почти 80% мозга человека. Д., или удаление коры, производится у мертвых животных в целях изучения анатомии нижележащих структур, а у живых животных — для исслед. функциональных (поведенческих) возможностей оставшихся мозговых структур. Последняя процедура дает нам нек-рую информ. о функции самой коры, т. к. утраченные способности предположительно могут быть свойством утраченной мозговой ткани.

Первые Д. у живых животных были проведены с близкими указанным выше целями. В начале 1800-х гг. Пьер Флуранс вознамерился доказать, что душа ( mind ) едина и неделима, т. к. это предполагалось философом Рене Декартом и согласовывалось с религиозными представлениями того времени. Кроме того, эксперименты Флуранса задумывались для опровержения теории френологов, согласно к-рой каждая часть мозга выполняет специфическую функцию. Флуранс удалял мозговую кору у куриц и голубей и обнаружил, что независимо от того, какой участок коры удалялся, животные обнаруживали нарушения поведения, соразмерные количеству, а не локализации удаленной ткани. Эксперименты Флуранса оказались достаточно убедительными, чтобы обеспечить его взглядам господствующее положение в неврологической теории на протяжении полувека. К тому же, его эксперименты положили начало области психологии, названной физиолог. психологией. Как оказалось, выбор Флурансом объекта экспериментирования был неудачным: мозг куриц и голубей фактически не имел неокортекса. Многие из наблюдаемых пробелов в поведении прооперированных птиц вполне могли быть вызваны послеоперационным шоком.

Клинические наблюдения Марка Дакса и Поля Брока показали, что центр речи у людей находится в лобной коре левого полушария, тогда как эксперименты на собаках, проведенные Густавом Т. Фритчем и Эдуардом Гитцигом в 1870 г., обнаружили, что электрическая стимуляция ограниченных зон лобного неокортекса вызывает движения различных частей тела животных. Гольц удалял мозговую кору у собак и показал, что сам по себе неокортекс не был необходим для выполнения мн. движений. Гольц неверно истолковал рез-ты своих экспериментов как опровержение идеи локализации функций — т. е. в пользу представления о том, что каждая часть мозга участвует в выполнении любой функции. Тем не менее его эксперименты продемонстрировали способность подкорковых структур поддерживать широкий репертуар сложного поведения.

Методика Д. сохраняет свою полезность в том, что касается получения ответов на вопросы о способности подкорковых структур поддерживать поведение, характера мозговой организации поведения и конкретного вклада в его организацию со стороны коры и подкорки соответственно. При Д. обычно проделывают отверстие в черепе и удаляют через него открывающийся участок мозговой ткани. Кроме того, животные, включ. и людей, могут рождаться без коры вследствие генетических или др. пренатальных воздействий, хотя обширные повреждения коры могут тж происходить в результате постнатальной травмы. В экспериментах, проведенных после 1900 г., было показано, что при удалении коры головного мозга животные способны вырабатывать классические условные и оперантные реакции, сохраняют большинство аспектов эмоционального и соц. поведения и выполняют большую часть движений, доступных животным с интактным мозгом. Однако, они обнаруживают дефицитарность в распознавании паттернов сенсорной стимуляции, выполнении сложных структур движений и в реализации нек-рых когнитивных функций, таких как использование окружающих конфигураций сенсорной стимуляции при перемещении в пространстве. Что касается людей, пассивная и активная речь — это как раз те образцы способностей, к-рые могут утрачиваться в результате повреждения коры больших полушарий мозга.

См. также Головной мозг

Я. К. Уишоу

Деменция ( dementia )

В настоящее время признается, что старческая Д., считавшаяся когда-то почти неизбежным признаком нормального старения, представляет собой медленно развивающийся болезненный процесс, поражающий память, мышление, способность ориентироваться и иногда способность к самообслуживанию. Ясно, что нормальное старение не обязательно завершается одряхлением. Однако, от 5 до 10% населения старше 65 лет демонстрируют необратимые симптомы этого первичного дегенеративного заболевания мозга.

Существует много этиологических факторов, связанных с Д. Наиболее частые причины — это инфекции ЦНС, церебральная травма, различные неврологические заболевания, болезни сосудов головного мозга и токсические нарушения обменных процессов. Хотя симптомы более всего свойственны пожилым лицам, они могут встречаться и у детей, страдающих неврологическими расстройствами, связанными с Д. (напр. при хорее Гентингтона).

Болезнь Альцгеймера (БА) и сосудистая Д. представляют собой две наиболее часто встречающиеся формы Д. Сосудистая Д. обозначается еще иногда как мультиинфарктная Д. Оба этих болезненных процесса поражают кору головного мозга. Др. дементирующие заболевания могут быть вызваны дегенеративными процессами в различных подкорковых структурах. В начале процесса Д. в клинической картине больного представлены выраженные нарушения поведения, к-рые предшествуют более поздним интеллектуальной дисфункции и нарушениям памяти. Джойнт и Шулсон выделяют три поведенческих синдрома. При первом нормальные поведенческие черты могут акцентуироваться до уровня эксцентричности. Второй характеризуется неприятием новых соц. ситуаций. Наконец, ухудшаются требующие умственной нагрузки операции, приводя к более отвлекаемому поведению.

Интеллектуальные изменения и сочетанное ухудшение памяти являются характерными признаками Д. Память на недавние события или на назначенные в ближайшем будущем встречи — одна из первых областей жалоб на проблемы. Депрессия может усугублять снижение памяти. Быстро появляются затруднения при ориентировке на местности: вышедший на прогулку пациент может легко заблудиться, просто свернув за угол.

Несмотря на то что интеллектуальное снижение в течение обычно 3—8-летнего развития Д. может быть весьма выраженным, такие автоматизированные стереотипы поведения, как ходьба, принятие пищи и даже курение могут не затрагиваться вплоть до самых отдаленных этапов болезненного процесса. На заключительных этапах болезни пациент может утратить речь, способность к самообслуживанию, не узнавать своих близких и находиться в полной прострации. Смерть обычно наступает вследствие интеркуррентных заболеваний.

Согласно Американской психиатрической ассоц., мультиинфарктная Д. представляет собой отчетливо иной тип Д., поскольку известно, что ее этиология связана с патологией церебральных сосудов. Прогрессирование очаговых признаков Д. является не таким медленным, как при БА, но проявляется ступенчато продвигающимся образом. Симптомы могут начинаться внезапно, очевидными становятся очаговые неврологические знаки. Присутствуют тж церебрально-сосудистые расстройства. Характер нейропсихологического дефицита в каждом случае индивидуален, поскольку симптомы Д. появляются лишь в рез-те каждого очерченного инфаркта. В отличие от БА или мн. подкорковых дементирующих процессов, течение мультиинфарктной Д. является хаотичным, зависимым от патологии церебральных сосудов.

Морфологически Д., поражающая кортикальные структуры, характеризуется расширением желудочков, устанавливаемым при компьютерной томографии мозга. Корковая атрофия наиболее выражена в височной и лобной областях. В тканях образуются сенильные бляшки и нейрофибриллярные узлы.

Д. часто трудно диагностировать вследствие ее медленного начала и относительно длительного течения. Мультиинфарктная Д. легче поддается диагностике благодаря специфичности наблюдаемых клинических признаков цереброваскулярной патологии.

Наиболее распространенная и точная клиническая диагностика основана на данных, полученных при неврологическом и нейропсихологическом обследовании. Фрэнсис Пироззоло и Кэтрин Лоусон-Керр утверждают, что, в добавление к традиционному неврологическому осмотру с оценкой психич. статуса, нейропсихологическое обследование должно включать тесты оценки интеллекта, логической памяти, парного ассоциативного научения, называния предметов, личности, зрительного различения, пространственного мышления и ориентации, скорости перцептивно-когнитивных процессов, выполнения право- и левосторонних функций и сохранности речевых навыков. Поскольку симптомы, связанные с агнозией, апраксией и афазией, становятся очевидными на более поздних этапах болезни, важно оценить эти функции в качестве исходного уровня, с к-рым будут затем сравниваться данные последующих замеров.

Сосудистая Д., Д. при гидроцефалии с нормальным давлением и психогенная Д. (псевдодеменция) могут быть доступны лечению. Однако мед. вмешательство обычно не дает успеха в попытках задержать течение процесса при БА, болезни Пика, прогрессивном супрануклеарном параличе и болезни Паркинсона. Фармакологическая терапия обычно направлена на смягчение симптоматики, связанной с прогрессирующим снижением. Консультирование и предоставление систем соц. поддержки семьям больных являются, вероятно, наиболее продуктивными формами вмешательств с психол. т. зр.

См. также Изменение поведения в процессе взросления и старения, Болезнь Альцгеймера, Головной мозг, Компьютерная томография, Хорея Гентингтона, Органические синдромы

Дж. Хинд

◄    ►